 |
|
Естественная виртуалистика: эгосоматическая медицина здоровья (Г.П. Юрьев)//
Пронин М. А., Юрьев Г. П. Введение в виртуалистику: Учебное пособие / Под ред. М.А. Пронина (отв. ред.), А.В. Захряпина, Е.В. Мочалова / Мордовский гуманитарный институт. – Саранск: Типография «Рузаевский печатник», 2008. – С. 56 – 81.- (Тр. Иссл. группы «Виртуалистика». Ин-та философии РАН. Вып. 28). Скачать! |
|
|
|
Г. П. Юрьев
Понятие «эго» известно многим в связи с теорией Фрейда [1], а термины эгоист, эгоизм, эгоцентризм, эготизм распространены даже в быту. Указанные понятия соответствуют распространённой мифологии о целостности человека, но человек дискретен в потоке непрерывной жизни. В каждом из нас проживает много разных социально-ролевых «я». У каждого «маленького «я» есть своя не просто метафорическая голова, а ансамбль нейронов и сопряжённых с ним составных элементов организма, объединившихся для достижения конкретных целей в процессе индивидуального развития. Эти виртуально-ролевые «я», которые приблизительно соответствуют понятию «субличность», автор статьи, ассоциативно согласуя понятия «эго» и «виртуал», обозначил термином эгол [2].
Эгология (лат. ego я + греч. logos учение, наука) – наука о генезисе и структурно-функциональных закономерностях развития и взаимодействия эголов – является составной частью естественнонаучной виртуалистики. Научная виртуалистика, созданная в конце ХХ в. Н. А. Носовым [3] предложила конструктивный выход из исторически сложившихся мировоззренческих утопий [4]. В естественной виртуалистике доказательно утверждается, что: а) всё сущее одновременно и виртуально, и реально; б) взаимодействуют между собой порождающая и порождённая реальности, а не наши знания об этих реальностях. Бытует множество разных объяснений понятия виртуал и целого семейства производных от него словосочетаний: виртуальная реальность, виртуальное пространство, виртуальный мир и других распространённых терминов. Их можно сгруппировать примерно так: 1) нечто религиозное, мистическое; 2) современная компьютерная технология; 3) нечто реально происходящее, но недоступное обыденному наблюдению; 4) внутренняя реальность, порождаемая психикой человека. Автор исходит из определения естественного виртуала как психически порождённого самообраза, и виртуальной реальности – такой реальности бытия, которая недоступна непосредственному чувственному восприятию и привычной для нас логической оценке при явной результативности своих проявлений. Это соответствует одному из принципов виртуальности – многовариантной случайности и алогичности некоторых жизненных событий, природных и социальных явлений. Естественный виртуал – это образ, обладающий собственной частью общей телесности.
Каждый эгол по-разному проявляет себя в конкретных поступках и деяниях. Это сопоставимо с тем, что «вдох» может только вдыхать, а «выдох» – только выдыхать и ничего более. «Трус» прячется, а «герой» добывает себе славу. «Добро» творит добрые дела, а «зло» – только неприятности. Тайна человека заключается в том, что в процессе принятия решений в одной «большой» голове одновременно взаимодействуют между собой несколько совершенно разных «маленьких» голов. Именно отсюда растут социальные корни будущих устремлений и достижений личности, потому что человек социален изнутри онтогенетически, и это его вторая тайна. Она же объясняет причинность сознания: внутри каждого из нас идёт непрерывный интрафорум – это монологи, диалоги и споры «маленьких» виртуальных «я» между собой. Каждое «я» специализировано, умеет делать только своё дело, в зависимости от ситуации заявляет о своем желании, настаивает на нём или идёт на соглашения. Их интерактивное общение определяет содержание разговоров внутри «большой» головы, что соответствует интуитивистской логике выбора решения. Здесь мы встречаемся с принципом множественности происхождения виртуальных реальностей, т.к. у каждого эгола свой алгоритм обработки сигналов бытия в индивидуальную информацию. По классической логике «или-или» личность действует и вновь включает логику многих «я», чтобы оправдать или осудить свершённое. Проще, в каждом из нас проживает много маленьких виртуальных эгоистов – эголов, отстаивающих свои интересы, и это третья тайна человека.
Эголы как специализированные кванты внутреннего мира человека:
· проживают в виртуальной реальности личности в свёрнутом состоянии матрицы памяти (метафоры: точка, матрица, клише и др.);
· ситуационно участвуют в интрафоруме при выборе решения (метафоры: внутренний голос, мысль, идея и др.);
· актуализируются в различные действия (метафоры: волна, поступок и др.);
· оценивают свои поступки (метафоры: задний ум, стыд, удовольствие и др.);
· конструируют алгоритмы своего развития (метафоры: опыт, мастерство, талант, гениальность и др.);
· обозначаются во внешних интеракциях именами существительными или их эквивалентами как принадлежность к конкретной социальной и биологической роли (мать, отец, сын, дочь, мужчина, женщина и т.д.), профессии и специальности (космонавт, учёный, тракторист, плотник и т.д.), конфессии и национальности (христианин, мусульманин, француз, русский и т.д.), привычке и пристрастию (лжец, обжора, вегетарианец, алкоголик, наркоман и т.д.) и другим разнообразным проявлениям человеческой жизнедеятельности.
Эголы формируются мотивированной совокупностью самообразов конкретной роли с частично неосознаваемыми механизмами соматической актуализации и культурально обусловленными этическими критериями самооценки.
Эгологическая модель виртуального человека и его природно-этического окружения исследует эго-концепцию в парадигме естественной виртуалистики, базируется на теоретических положениях виртуальной этики и основном правиле триалектики виртуальных систем – принципе логической трилеммы «или и или». В трилемме две противоположные функции объединены в третьем общем для них смысле, а подсистемные элементы постоянно взаимодействуют между собой двояко: и горизонтально, и вертикально по закону тройной истинности: если два системных смысла (функции) истинно противоположны, то они одинаково истинны в объединяющем их третьем смысле (функции). Это означает, что если два противоположных системных перемещения можно измерить и сравнить, то объединяющий их третий смысл часто остаётся виртуальным. Примеры истинных трилемм: «день сутки ночь», «вдох дыхание выдох», «щедрость владение жадность», «добро деяние зло», «производитель прибавочная стоимость (выгода) потребитель» и т.п. Стоит выпасть какому-нибудь элементу указанной трилеммы, и система разрушится. Смысло-энергетический источник саморазвития каждого эгола имманентно функционирует в структуре трилеммы, каждая из которых неразрывно объединяет два противоположных по смыслу и конкурирующих между собой эгола. По иному: трилемма есть целостный элемент дерева сопряженных альтернатив. Конструктивная устойчивость трилеммы обеспечивает возможность саморазвития и квазипериодической актуализации эголов в широком диапазоне жизнедеятельности человека. Подробная аргументация 3-х постулатов, 3-х законов и 3-х феноменов виртуальных систем изложена в ряде публикаций [5]. Триалектика объясняет структурную однотипность виртуальных каркасов как уникальных «кристаллов» индивидуальной и общественной жизни людей, определяющих их ролевое поведение, которое одновременно объединяет и дифференцирует социум в соответствии с философскими категориями общего и частного.
Содружественное и конкурентное объединение нескольких эголов по принципу трилеммы формирует дискретный виртуал. Каждый виртуал обладает своей телесностью, сознанием и волей, а их совокупности формируют личность человека, определяют этические и телесные параметры онтогенеза. Естественная виртуалистика доказательно оперирует двумя равноценными, по факту существования, реальностями. Одна из них – виртуалистическая – закономерно воспроизводит себя «по образу и подобию». Одновременно с этим, в каких-то ситуациях она как бы случайно может породить виртуальную реальность, которая развивается уже по своим закономерностям и потому воспринимается в качестве необъяснимого феномена проявления чудес позитивного или негативного регистра. Новая динамическая структура (например, предболезнь как начальная форма психосоматических нарушений и аддикций) обладает параметрами, отличающимися от материнской реальности, что соответствует правилу отчуждения по типу: – у меня (во мне или вокруг меня) что-то происходит не так, как обычно. Обе эти качественно и количественно различающиеся реальности взаимодействуют между собой по реверсивному механизму системной петли обратной связи либо в роли управляющей, либо управляемой системы в зависимости от ситуации. По сути, речь идёт об этико-соматическом аспекте свободы воли и ответственности человека. Виртуальная реальность в процессе саморазвития может обрести статус новой привычной виртуалистической реальности (болезнь) или породить другую виртуальную реальность (здоровье), которая в процессе адекватного освоения приобретает статус уже иной (имеющей позитивный и негативный опыт) виртуалистической реальности здоровья. При неправильном освоении предболезни и/или болезни пациент может умереть или стать хронически несчастным человеком. Так осуществляется непрерывный, циклический и неравновесный процесс эволюционного развития виртуалистического мира, включая человека, и порождённые им общественные системы разного уровня, начиная с собственной семьи.
Виртуалы описываются как многокомпонентные процессуальные структуры или своеобразное психическое табло, на котором отражаются внутренние психические события с возникающими при таком самопросмотре ощущениями. Виртуалы отражают в психике её же текущие состояния в самообразе, являются своеобразными информационно-управляющими пультами многоролевой деятельности человека.
Виртуалы функционируют двояко:
· как динамические самообразы в свёрнутом состоянии,
· как развёрнутые поведенческие стереотипы.
Понятие «виртуал» чаще применяется к развёрнутой форме самообраза – «волне» и символизируется как процесс, например: погоня, тревога, страх, подвиг, успех, болезнь, выздоровление и т.д. Если прибегнуть к метафоре кино, то виртуальную реальность человека можно описать как кино внутри себя по принципу «сам себе режиссёр» – что создал, то и смотрю. Или другой пример: обучение езде на велосипеде формирует, реализует и совершенствует порождённый психикой обычного пешехода виртуальный самообраз движения на велосипеде в специализированный эгол «велосипедист» (я-структура) и виртуал «велосипедная гонка» (я-процесс). Степень актуализации эголов и виртуалов зависит от внешней ситуации и внутренней мотивации человека в конкретных системных событиях «здесь и сейчас».
Все указанные реальности равноценны фактом своего участия в системных процессах, доступны не только для естественно-научного описания – данный способ широко распространён в науке, но и количественного измерения, что впервые в мире реализовано автором статьи совместно со специалистами НПКФ «Медиком-МТД» (г. Таганрог) в методе эгоскопии (лат. ego я + греч. skopeō наблюдать, исследовать) – оригинальном способе инструментальной диагностики эголов и виртуалов личности.
Эгоскопия позволяет исследовать уникальный мир самообразов личности со своим ассоциативным тезаурусом и системой биоэтических адаптеров, которые в качестве специализированных биосоциальных алгоритмов формируют и поддерживают согласованность ролевой деятельности человека. По сути, каждый биоэтический адаптер выполняет функцию специализированного психофизического переходника между смыслами виртуальных миров и функциями миров физических [6]. С оценочных позиций социума любой квант ролевой деятельности носит противоречивый, как конструктивный, так и деструктивный характер.
Отмечу непреложный факт: концепция эгосоматической медицины не конфронтирует с современной наукой, психологией и медициной. Она лишь начинает заполнять научную и технологическую нишу в теоретическом обосновании и практической диагностике этических и физиологических коррелятов психосоматического здоровья, предболезни и болезни. В парадигме современной доказательной медицины о роли этических факторов в этиологии некоторых психосоматических нарушений, девиантного (аддиктивного и делинквентного) поведения можно говорить лишь предположительно. Хотя задействованы логически обоснованные причинно-следственные связи, ретроспективно доказать их достоверность трудно. Это стало возможным лишь после создания метода эгоскопии, настроенного на достоверную трехосевую синхронную регистрацию виртуальных моделей актуальных действий личности и их психофизиологического сопровождения.
Авторский подход к решению сложной проблемы эгосоматических соотношений строится на правилах виртуального фило-онтогенеза субъектных миров. Эгологическая концепция человека соответствует современному анализу закономерностей развития науки [7], который синхронно включает в аналитическую схему рациональности не только исследуемый объект (классическая наука), не только инструментарий и методы исследования (неклассическая наука), но и самого активного субъекта – исследователя, теоретика или практика (постнеклассическая наука).
Эгология и эгосоматическая медицина развиваются как составные части виртуализма – современного способа объяснения внутреннего мира человека внутри и вне множества разнопорядковых реальностей бытия. Триалектика, в отличие от диалектики, представляет систему естественно-научного миропонимания совершенно иного рода: «материализм – виртуализм – идеализм». Если прибегнуть к известной метафоре системы как «черного ящика», имеющего вход и выход, то материализм – это сам ящик. Объяснения того, что происходит внутри и вокруг ящика – это идеализм. А всё вместе плюс виртуальный мир исследователя неразрывно составляют объекты, инструменты и методы виртуалистики, т.е. виртуализм. Это, по сути, новая мировоззренческая парадигма эгосоматической медицины здоровья: «здоровье ↔ предболезнь ↔ болезнь» и её разделов – эгоскопии и эготерапии. Эготерапия (эгосоматическая терапия) – это коррекция эголов и виртуалов страдающей личности, когнитивно-этическая реконструкция телесности человека.
Для того, чтобы аргументировано изложить концепцию, взаимосвязи и перспективы эгосоматической медицины – постнеклассического этапа научной медицины и психологии, – предлагаю конспективно рассмотреть базовые конструкты эволюционирующей науки, порождающей специализированные ветви медицины будущего.
В статье много новых терминов, т.к. новое знание иногда требует своей терминологии. Этические регуляторы психосоматического здоровья и страданий отдельной личности исследованы с теоретических позиций виртуальной этики, эгологии, эгосоматической медицины и виртуальной триалектики.
Виртуальная этика – понятие, насыщенное более полным содержанием, чем известные законы этики. Это более высокий уровень нравственности, хотя основной постулат звучит вызывающе: истина во лжи. Напомню общеизвестные понятия: ложь бывает разной – фактологической, когда искажается сам факт, и объяснительной – когда существует несколько противоречивых объяснений одного и того же факта. Виртуальная этика исходит из второго понимания лжи во благо: это надиндивидуальная этика нравственной конструктивности в процессе конкурентных и синергетических взаимодействий людей в границах закона. Виртуальная этика – это одновременно и понятие, и содержание процесса метафорического отшелушивания виртуального мусора выгоды с ядра страдания, появившегося у человека из-за психофизиологической мимикрии ложных этических конструктов. Эгосоматическая терапия является новым методом диагностики и модификации виртуального мира человека, центрированным на функциональную связь какого-либо страдания с его психофизиологическими манифестациями в проблеме нравственного выбора. Объяснение принципиально новых понятий эгосоматической медицины изложено в данной статье.
Эгосоматическая медицина – это специализированная отрасль научной медицины, интегрирующая биологические, социально-ролевые, профессиональные и этические аспекты психосоматического здоровья и страданий человека в мировоззренческой концепции виртуализма. В отличие от ортодоксальной медицины, ориентированной на явную соматическую и психическую патологию человека, эгосоматическая медицина центрирована этическими и физиологическими состояниями на грани здоровья и страданий личности. Это, по сути, ранняя первичная профилактика психосоматических нарушений различных органов и физиологических систем. Основная цель эгосоматической терапии: исправить ложную интеграцию проблемных эголов, виртуалов и создать истинную сопряжённость конструктивных виртуалов в пространстве-времени общечеловеческих критериев пользы, нравственности, материального достатка, психологической зрелости, долголетия в здравом уме и красивой старости.
Эгосоматическая медицина является составной частью виртуалистики – современного способа объяснения внутреннего мира человека внутри и вне множества разнопорядковых реальностей бытия. Когда виртуальный мир человека вступает в конфликт с реальным миром семьи и работы (в виртуалистике такое состояние называется аномия), то постепенно нарушается телесное и психологическое здоровье личности. Эгосоматическая терапия – это практическая часть эгосоматической медицины, в процессе которой устраняется внутри- и межличностное рассогласование эголов и виртуалов страдающего человека. Метод разрушения негативных и формирования позитивных самообразов есть, по своей сути, рационализация и согласование рефлексивного опыта личности для правильного продвижения к социальной, профессиональной и психофизической успешности.
Концепция эгосоматической медицины близка к выдвинутой академиком РАО В. А. Пономаренко концепции профессионального здоровья, однако переносит центр внимания на социально-этические аспекты и клинический статус человека [8]. С этих позиций эгосоматическую медицину можно отнести к специализированной части общей медицины, обладающей собственной теоретической базой (триалектика и этика виртуальных систем), методологией (объект исследования – виртуальный человек, предмет исследования – эголы и виртуалы как элементы субъектного мира) и практикой (эготерапия – когнитивно-этическая реконструкция телесности человека).
Ортодоксальная научная медицина полностью ориентирована на болезнь и больного человека. Это медицина болезни. Российская система обязательного и добровольного медицинского страхования построена так, что чем больше больных, тем лучше для врачей. В этом ничего необычного нет. Любая виртуальная система социального уровня «питается» тем противоположным смыслом, для искоренения которого она создана. Как для педагогики нужна безграмотность, для правосудия – преступность, так и для ортодоксальной медицины нужна болезнь и её носители, – больные люди. Соответственно, для сохранения и увеличения здоровья нужны здоровые люди и другая медицина, например, эгосоматическая медицина здоровья.
Одна из первых целей медицины здоровья заключается в постепенном и аргументированном формировании в сознании социума нравственной идеи «болеть стыдно!» Ведь не хвастается же человек окружающим какой-нибудь заразной болезнью, например: «Я сифилисом переболел!» А вот терапевтической болезнью, в частности, эссенциальной гипертонией «гордится» как «наградой» за жизнь и работу в трудных условиях.
Необходимо создать такую саморазвивающуюся систему этической и экономической организации психосоматического здоровья социума, которая:
· будет обращена к субъектным мирам своих пользователей,
· будет выгодна нравственному человеку и востребована им.
Пока же значительной части российского общества «выгоднее» болеть.
Вторая цель – создать систему подготовки специалистов, способных разделять поток пациентов на два основных русла: больных направлять к врачам ортодоксальной медицины, а страдающих людей – к специалистам эгосоматической медицины.
Эгосоматическая медицина здоровья относится к постнеклассическому этапу эволюции психосоматической медицины, имеет как общие с ней корни, так и свои характерные признаки. В мою задачу не входит подробный анализ правил и свойств константной базы психосоматической медицины, достаточно рассмотреть принципиальные различия с эгосоматической медициной.
Приведу несколько выдержек из учебника «Психосоматическая медицина», написанного тремя известными в Германии специалистами в этой области медицинской науки и практики. В настоящее время психосоматическая медицина рассматривается как метод лечения и наука о взаимоотношениях психических и соматических процессов, которые тесно связывают человека с окружающей средой [9]. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) рекомендует при диагностике психосоматических заболеваний учитывать следующие факторы риска: а) наличие конституциональной предрасположенности; б) предшествующее ослабление органа-мишени в результате перенесённых травм, инфекций; в) совпадение по времени активной деятельности органа-мишени с периодом эмоционального максимального напряжения; г) смысловую символическую роль органа-мишени в системе значимого личностного конфликта. Однако, психосоматическая медицина, достаточно разработанная и разрабатываемая на теоретическом уровне, пока не приобрела популярности в здравоохранении, медленно внедряется в практику обслуживания больных.
Каждый этап развития медицины, как и всей науки вообще, решает определённые задачи. Вопреки распространённому мнению о врачах древности, якобы придерживавшихся целостного подхода к больному человеку, испанский историк медицины П. Л. Энтральго утверждает обратную мысль. Он приводит ряд обоснованных доводов в пользу того, что психосоматическая медицина и терапия в древности отсутствовали, например: а) гениальные идеи Платона и Аристотеля о целительной силе слова не развивались, б) греки уделяли мало места психической жизни в системе физиологической медицины, в) чистым соматизмом греки охватывали всю патологию, г) греческие врачи исповедывали радикальный натурализм [10].
Психосоматическая медицина (или психосоматика) зародилась в начале ХХ века как своеобразный протест против односторонних естественно-научных и органоцентрических установок медицины той эпохи. Психосоматика, развивая свои взгляды на природу некоторых распространённых заболеваний, выделилась в самостоятельную специальность.
Введение З. Фрейдом психоанализа стимулировало бурное развитие психосоматической медицины. Одним из духовных отцов психосоматического подхода, по мнению Бройтигама и соавт. (1999), следует считать Ф. Ницше. Он создал философию, которая «исходит из тела и нуждается в нём, как в путеводной нити», говорил о «разуме тела», его «множественности с единым смыслом». Ницше предвосхитил ряд концепций Фрейда о бессознательном и даже дал много указаний врачам по этому вопросу. Но в то время не было ещё врачей, которые могли бы принять эту новую «практическую мораль» как «часть искусства и науки исцеления».
В настоящее время имеется обширная как специальная, так и популярная литература по психосоматике. Исторический процесс развития психосоматической медицины включает в себя достаточно много различных концепций, объединённых идеей душевно-телесного взаимодействия. В оценке патогенеза соматических заболеваний психосоматика опирается на многофакторное мышление и соответствующие ему исследования. В последнее время развилось совершенно новое биопсихосоциальное направление психосоматической медицины под рубрикой «интегративных моделей». В этих концепциях (например: «медицинская антропология» В. Вайцзеккера, 1950; «интегративная модель здоровья, болезни и болезненного состояния» Г. Вайнера, 1981; «теория гуманной медицины» Т. Икскюля и В. Везиака, 1988 и др.) значимое место отводится социальному аспекту, в котором заново рассмотрен индивидуум в рамках современной системной теории, описывающей космос как иерархический порядок физических, биологических, психических и социальных уровней. Причём на каждом всё более высоком уровне появляются новые, «эмерджентные» (внезапно возникающие) свойства [11].
Изложу биосоциальные отличия эгосоматической медицины от психосоматики. Концепция эгосоматической медицины, во-первых, аргументировано поднимает на более высокий уровень некоторые теоретические положения психосоматической медицины, например, формирование психосоматического здоровья и его нарушений в континууме состояний «здоровье – страдание-предболезнь – болезнь-страдание». Во-вторых, обращается к субъектным мирам человека и наполняет конкретным содержанием ряд положений социальной психологии (психофизиология «персонажей» в концепции я-структур), психофизиологии внутри- и межличностных взаимоотношений (виртуально-ролевая рассогласованность эголов как механизм страданий), философии и этики (этические границы деятельности и высшие психические реальности личности в физиологическом аспекте). Указанные первоосновы в концепции эгосоматической медицины согласуются с естественнонаучными взглядами на квантово-волновую природу физического мира Вселенной.
Эгосоматическая медицина развивается как новая отрасль научной медицины с собственной теоретической базой постнеклассической науки (триалектика виртуальных систем, виртуальная этика здоровья и страданий человека), методологией (объект исследования – виртуальный человек, предмет исследования – эголы и виртуалы как элементы субъектных миров человека) и практикой (эготерапия – модификация эголов, виртуалов и субъектных миров, как индивидуума, так и его контактной социальной группы).
Современная психосоматическая медицина исходит из принципа многофакторности и многопричинности патологии человека. Эгосоматическая медицина, в отличие от психосоматики, оперирует понятием порождённости, т.е. развитием конкретной болезни из своего порождающего начала. Кибернетической подход к изменениям телесности человека по принципу возможности обусловливает многофакторность и многопричинность схематических врачебных заключений в психосоматической медицине. Например, исследование причин и механизмов развития язвенной болезни привели к тому, что зарегистрированы отклонения от статистической нормы практически любого из измеряемых показателей. Такое знание вносит большой элемент неопределённости в субъектный мир и врача, и больного человека. Системная неустойчивость рационального знания позволяет виртуалу «болезнь» управлять здоровыми эголами и виртуалами личности. Виртуалистика же объектна, в интерактивном лечебно-диагностическом процессе оперирует конкретно существующими (актуальными) реальностями – эголами, виртуалами здоровья и болезни. Сегодня эголы и виртуалы доступны для достоверного описания, измерения и изменения с помощью эгоскопа. Именно поэтому врачебный диагноз приобретает статус действительно объективного заключения, а не просто констатации наличия/отсутствия того или иного симптома или синдрома.
В психосоматической медицине выделяют врождённую и приобретённую предрасположенность (диспозицию), разрешающие (трудные жизненные ситуации) и задерживающие развитие факторы. Если говорят о психосоматическом биопсихосоциальном заболевании, то это лишь указывает на связь «предрасположенности – личности – ситуации», т.е. существует большой элемент неопределённости. Эгосоматическая медицина исходит из имеемой, определённой реальности: эгол и виртуал проблемного регистра либо есть, либо его нет.
В психосоматике при ориентации на целостность неизбежно сохраняется эмпирическая двойственность с преимущественным обращением либо к душевному, либо к телесному здоровью, т.к. одновременно держать в поле зрения обе эти части затруднительно. В эпоху узкой специализации медицины принцип целостности стал чисто декларативной формулой. В эгосоматической медицине сама проблема дуализма снимается принципом целостности эголов и виртуалов как биосоциальных конструктов бытия человека.
Современная психосоматика ориентирована на практику, в которой существует такой разброс методов и методик (свыше 300 различных школ и направлений), что вероятность встречи пациента с психотерапевтом, успешно работающим именно с данной патологией, чрезвычайно мала. Ситуация осложняется тем, что почти каждое из психотерапевтических направлений претендует на абсолют, а воинственные притязания на исключительность почти что приняли характер религиозных войн. Современная психотерапия, по аналогии с национальными проблемами, приобрела свойства национальных меньшинств, каждое из которых организовалось в макровиртуал со всеми вытекающими из своего статуса последствиями.
Психотерапевтические методы, по мнению Н. Пезешкиана [12], различаются, как минимум, по трём измерениям:
· тематической (например, психоаналитическая ориентация преимущественно на сексуальность, индивидуальная – с акцентом на достижения, поведенческая – на научение, аналитическая – на самореализацию, экзистенциально-аналитическая – на вопрос о смысле);
· топографической (преимущественная ориентация на социологический, психологический или физический аспекты) и
· методологической (ориентация на привязанность, дифференциацию или отделение).
В эгосоматической медицине проблема измерений также снимается. Врач проводит работу с целостными эголами и виртуалами, в каждом из которых естественно переплетены фрагменты всех трёх вышеназванных измерений;
Психосоматическая медицина отделяет себя от целительства и традиционной медицины своей как бы «научностью». Эгосоматическая медицина, наоборот, даёт естественнонаучное обоснование (верификацию) этим древнейшим ветвям науки врачевания, потому что в них в различной форме и под разными названиями осуществляется рефлексивная работа с эголами и виртуалами.
Авторская концепция эгосоматической медицины объясняет широкий спектр феноменологии человека и становится объединительной теорией для многих методов традиционной и народной медицины, использующих рефлексию в процессе терапии. Это: рефлексотерапия, мануальная терапия, кинезиология, гомеопатия и др. Она уже стала научной и экспериментальной основой для наблюдения, фиксации и понимания сущности происходящих процессов во время осуществления таких экзотических способов помощи страдающему человеку, как колдовство, ворожея, снятие порчи и сглаза.
Я привёл несколько основных отличительных признаков эгосоматической медицины, которая – подчёркиваю это, – по своей сути претендует на роль объединительной теории и практики для тех разделов врачевания, в которых незримо действуют принципы рефлексии и виртуализма – естественно-научного объяснения феноменов человеческой жизни, здоровья и страданий.
Напомню, что теория и практика эгосоматической медицины не конфронтирует с психосоматической медициной. Она заполняет научную нишу в обосновании эгосоматической обусловленности здоровья, действенно включает в сферу своих профессиональных интересов интеллектуальные, культурные, духовные, нравственные компоненты жизни человека в его социальном окружении. Тем самым, приближает психосоматическую медицину к современной концепции доказательной медицины.
Кратко коснемся истории рождения эгосоматической медицины.
Одной из задач проведенного автором исследования психосоматического здоровья советских военных моряков в океанском походе было выявление возможных связей между их социально-ролевой деятельностью и двумя уровнями здоровья – индивидуальным и коллективным.
С помощью факторного анализа были получены достоверные результаты об относительной стабильности коллективного здоровья моряков в походе. Например, интегральные факторные оценки в начале и в конце плавания практически не различались между собой по t-критерию Стьюдента (< 2,0) как в социально-ролевых группах (рядовые, мичманы и офицеры), так и в каждом экипаже (подводная лодка, надводный корабль, морская пехота), что соответствует феномену устойчивости виртуальных социальных и социотехнических систем. Этот важный научный факт свидетельствует о стабильности большой системы «экипаж – корабль» по интегральному показателю потенциала (смысло-энергетического) социальной группы (экипажа). Выявленная динамическая стабильность необходима для достижения общей цели экипажа, а именно: успешно выполнить все задачи боевой службы.
По служебно-социальному статусу и психосоматическому здоровью моряки к концу длительного похода (по убыванию процентного веса) распределились по-разному:
· матросы: «предболезнь» – «здоровье» – «болезнь» (43 – 36 - 21)%;
· мичманы: «предболезнь» – «болезнь» – «здоровье» (56 – 33 - 11)%;
· офицеры: «болезнь» – «предболезнь» – «здоровье» (60 – 32 - 08)%.
Подобное распределение по уровням здоровья соответствует достоверной разнице в сроках службы обследованных моряков на флоте, т.е. линейно связано с длительностью их профессионального функционирования в составе такой макровиртуальной системы как Военно-морской флот (ВМФ). Подчеркну, что приведённые цифры отражают лишь факты регистрации каких-либо изменений психосоматического здоровья в процессе измерений, но не показывают их реальной динамики в океанском походе.
Выявлена ещё одна принципиально важная закономерность в процессе похода: если какие-то измеряемые параметры у одних моряков ухудшились, а другие улучшились, то у других специалистов происходило всё наоборот. Именно поэтому интегральные факторные оценки виртуальных макросистем сохранили свои значения, что косвенно свидетельствует о динамической устойчивости этих систем.
Решить задачу социально-этической обусловленности здоровья на индивидуальном уровне оказалось более сложным. Если с психологических, психофизиологических и соматических позиций установить градации сходства и различия между состояниями психосоматического здоровья, предболезни и болезни не представляло особой методической сложности вследствие достаточной разработанности методологических подходов, то этическая и социальная сторона психосоматического здоровья в многоуровневых социотехнических системах до сих пор освещена недостаточно. Имеющиеся тестовые методики сложны в практическом применении из-за настороженного отношения членов закрытых групп ко всяким опросам о себе и других членах коллектива.
Из использованных мною методик, которые в известной степени преодолевают психологический «барьер» между врачом и пациентом, в положительную сторону выделяется ассоциативно-ролевой тест «20-и высказываний «Кто Я?», который применяется для предварительной социометрической диагностики в клинических условиях [13]. В частности, об его информативности свидетельствуют данные факторного анализа о равноценном вхождении в I фактор двух показателей с отрицательными значениями факторных весов. Это «астения» (@ 0,45) и суммарный процент ролевых самоидентификаций по тесту «Двадцати высказываний» (@ 0,46). Оба этих показателя с высокой достоверностью (p < 0,0001) различаются между всеми тремя группами «здоровье», «предболезнь» и «болезнь». Данная зависимость трактуется так: чем выше у моряка степень (процент) неосознаваемого принятия реальных жизненных ролей, тем у него меньше жалоб на телесный дискомфорт и, соответственно, тем меньше он астенизирован, и наоборот. Полученные результаты экспериментально подтвердили гипотезу о тесной взаимозависимости виртуально-ролевых рассогласований в процессе психосоматической адаптации человека по типу обратной нелинейной связи.
Полученные факты социально-ролевой обусловленности психосоматического здоровья «здорового» человека были принципиально новыми во всей проблеме эгосоматических соотношений человека (виртуально-субъектный мир) с его социальным окружением (макровиртуальный объектный мир).
Акцентирую внимание: группа моряков с предболезненными нарушениями была выделена мной на основании специально созданной для этой цели процедуры – применении детализированного опросника при абсолютной гарантии социальной и психологической безопасности обследуемых. Надо считаться с тем, что абсолютного здоровья ни теоретически, ни практически нет, и не может быть. Каждый человек как открытая нелинейная система постоянно и естественно находится в ситуации вынужденной адаптации к динамичным внутренним и внешним условиям разной степени выраженности.
На начальных этапах развития предболезни личность самостоятельно справляется с микросимптомами, его болезнь ещё неизвестна для социума, а чаще всего – и для него самого, – это и есть уровень формирующегося психосоматического синдрома. Предболезнь (предадаптация) – это проблемные эгосоматические модели (проблемные виртуалы), которые существуют в виртуальной реальности, распознаются при целенаправленной диагностике и проявляются лишь в определённых ситуациях; при этом субъективная связь с физическими и этическими событиями ещё неопределённа и неосознаваема.
Как только интенсивность микронарушений превышает порог индивидуально допустимых автоколебаний системы «здоровье – предболезнь – болезнь», наступает реализация симптоматики в социальный этап психосоматического заболевания. Болезнь (дезадаптация) – этическая и соматическая взаимосвязь уже осознаётся, зависит как от физических факторов, так и от конфликтных нравственных ситуаций, и может иметь цикличный характер. Современная медицина в основном функционирует применительно к этому этапу патологии. В будущем возможна смена социальных приоритетов в системе здравоохранения, и критерии здоровья «здорового» человека будут востребованы, а социальный этап болезни переместится на уровень микросимптомов или потенциально-возможных эгосоматических нарушений. В настоящее время подобная ориентация медицины существует в отношении отдельных видов профессиональной деятельности (космонавты, лётный состав, спортсмены и др.), когда требования социальной системы к здоровью индивидуума превышают уровень психосоматического здоровья отдельно взятого человека.
Работа такого плана была проведена впервые, и автор получил научные данные, которые позволили:
1. Сформулировать определение эгосоматического здоровья как самостоятельной категории со своим понятийным аппаратом. Эгосоматическое здоровье есть процесс социальной, профессиональной, этической и телесной адаптации человека.
2. Достоверно обосновать эго-концепцию проблемы психосоматического здоровья. Системообразующим фактором его является неизбежность формирования предболезненного состояния в виде формирующегося эгосоматического синдрома (проблемного виртуала), который характеризуется опережающим включением этического компонента относительно соматического.
3. Разработать классификацию различных уровней эгосоматического здоровья, основанную на признании приоритета этических факторов в развитии психосоматических нарушений. Классификация дифференцирует 3 стадии процесса: здоровье, предболезненное и болезненное состояния, – и 2 компонента: этический и соматический, а также определяет ведущую роль смыслового уровня относительно соматического.
4. На основе этического подхода к здоровью человека обосновать и апробировать уникальную технологию медико-психологической реабилитации. Это метод эготерапии (другое название метода – дзэн-аретея), предназначенный для санаторно-курортных и поликлинических условий.
Проведённое исследование позволило сделать четыре главных вывода:
1. Существует функциональная эгосоматическая связь между виртуальными субъектными и макровиртуальными объектными мирами человека.
2. Этические критерии организуют динамическое равновесие между здоровьем и различными страданиями человека. Это обосновывает стратегию помощи страдающему человеку по этическому основанию, практически не используемому в ортодоксальной медицине. Тем самым, этика не столько остается принципом, регулирующим поведение врача (деонтологии), сколько становится инструментом и средством («лекарством») лечения.
3. Выявленные закономерности и собственный практический опыт позволяют утверждать о возможности активного выявления нравственно обусловленных предболезненных эгосоматических состояний с помощью профильных анкет и психологических тестов. Этот же вывод обосновал реальность создания проективно-аналитического комплекса для достоверной диагностики эгосоматических соотношений субъектного мира многоролевой виртуальной индивидуальности человека. Данный комплекс может работать в таком автоматическом режиме, который исключает из контура исследования субъектный мир оператора и, тем самым, искажение результатов [14].
4. Проведение первичной эгосоматической профилактики может быть перспективным социально востребованным направлением в медицине гражданского общества. Данная профилактика будет ориентирована на снижение уровня первичной психосоматической заболеваемости не только у моряков, но и в других организованных группах населения. Она должна включать в себя систему мировоззренческих, идеологических, социальных, воспитательных и психопрофилактических мероприятий по элиминации и коррекции инфантильной иерархии социально-ролевых и биологических подструктур личности. Однако в рамках существующей медицинской модели здравоохранения данный алгоритм решения проблемы требует для своей реализации адекватной организационной, нормативной, методологической и учебно-методической базы. Начинать эгосоматическую профилактику можно в школе по специальной программе обучения «эгосоматическому здоровью».
Полученные результаты и основанные на них выводы позволили концептуализировать знания о проблемных феноменах человеческой жизнедеятельности в категорию страдания – нравственно обусловленной мимикрии телесности человека в разнообразные формы «неправильных» болезней, исцеление которых принципиально отличается от методов ортодоксальной научной медицины. Создана теоретическая база и практические технологии для разграничения функционально-органических нарушений нервной системы (нервные болезни) от этически обусловленного подобия этих нарушений (страданий). Тем самым, на научном основании как бы продолжена эмпирическая позиция, изложенная более чем 2500 лет назад Буддой Шакьямуни о том, что большинство проблем человека происходят от его глупости и невежества.
Необходимо отметить, что решение древнейшей проблемы этического измерения психосоматического здоровья в настоящее время функционально зависит от решения психофизической проблемы. Предлагаю свой вариант её переосмысления и рационализации.
(продолжение на следующей странице)
Литература и примечания (ко всему разделу пособия)
1. Фрейд З. Психология бессознательного: Сборник произведений: Пер. с нем. М.: Просвещение, 1990.
2. Эгол – [лат. ego я + греч. oligos немногий] авторский неологизм для обозначения специализированных «я-структур», что сопоставимо с понятием «субличность». Они (эголы) функционируют в системе «человек» как относительно устойчивые структурные элементы социальных и профессиональных статусов, межличностных отношений и личностных качеств человека. (Г. Ю.)
3. Носов Н. А. Виртуальная психология. - М.: «Аграф», 2000.
4. К ним я отношу: а) конструкты дуализма: «материальное – идеальное», «тело – душа», «сущность – явление», в которых вторую половину (идеальное, душа, сущность) измерить нельзя из-за отсутствия объекта измерения; б) безальтернативную диалектику классической логики, сконцентрированную в дилемме «или – или, а третьего не дано»; в) распространённый и эмпирически понятный миф о целостности человека. Эти простые логические построения традиционно входят в методы манипулирования сознанием масс для достижения разнообразных целей. (Г. Ю.)
5. Юрьев Г. П.: а) Виртуальный человек в экстремальных условиях. М., 2000; б) Методологические и прикладные аспекты проблемы психосоматического здоровья и медико-психологической реабилитации плавсостава ВМФ: Дис. ... д-ра мед. наук. М.: ГНИИИ ВМ МО РФ, 2000; в) Мировоззренческие основы виртуальной медицины // Здоровье человека: Социогуманитарные и медико-биологические аспекты. М.: Ин-т человека, 2003; г) Юрьев Г. П., Юрьева Н. А., Лебедь Е. И. Виртуальная этика здоровья и страданий человека. М.: Наука, 2004.
6. О физико-химических процессах более корректно говорить как о функции. Пожалуй, термин функция можно использовать для описаний так называемых низших уровней биосистем. Понятие смысл соответствует алгоритмам действий разумных систем. В таком понимании и функция, и смысл по своему значению эквивалентны в трилеммах и объединяют все живое на Земле. (Г. Ю.)
7. Стёпин В. С. Теоретическое знание. М.: Прогресс-Традиция, 2000.
8. Пономаренко В. А. Размышления о здоровье (Круг чтения). М.: Издательский Дом «МАГИСТР-ПРЕСС», 2001.
9. Бройтигам В., Кристиан Р., Рад М. Психосоматическая медицина: Кратк. учебн. / Пер. с нем. М.: ГЭОТАР МЕДИЦИНА, 1999.- С. 9.
10. Там же.- С. 12.
11. Там же.- С. 13, 16-17.
12. Пезешкиан Н. Позитивная семейная психотерапия: семья как терапевт. М.: «Культура», 1994.- С. 279 - 286.
13. Kuhn M., Mc. Partland T. An empirical investigation of self-attitudes //American Sociological Review.- 1954,V.19, N1.
14. Проективно-аналитический комплекс «Пиктополиграф «ЭГОСКОП» (см. http://www.egoscop.ru).
15. Мерлин В. С. Очерк интегрального исследования индивидуальности.- М.: Педагогика, 1986.
16. Шевелев И. А. Психофизиология сенсорных процессов // Основы психофизиологии: Учебник. - М.: ИНФРА-М, 1997. С. 56.
17. Вартанов А. В., Лосик Г. В., Сыромятников С. Н. Особенности репрезентации реального и виртуального пространств у лиц с нормальным зрением и слепых //Психологический журнал.- 1998, Т. 19, № 2.- С. 51 - 60.
18. Костандов Э. А. Психофизиология бессознательного // Основы психофизиологии: Учебник. - М.: ИНФРА-М, 1997.- С. 220-243.
19. Международная классификация функционирования, ограничений жизнедеятельности и здоровья // Медицинская реабилитация (научно-практический журнал). - 2003, № 1. - С. 4 - 9.
20. Цит. по: Арменский А., Кочубей С., Устюгов В. Экономика виртуальная и реальная: Какой ВВП будем удваивать? // Общество и здоровье.- 2003, № 3 (3).- С. 27.
21. Гундаров И. А. Демографическая катастрофа в России: причины, механизм, пути преодоления. - М.: Эдоториал УРСС, 2001.
|
